17 февраля 2015 
mb59 В 1978 году я ходил в четвёртый класс. И надо же было так случиться, что в нашей школе решили организовать углублённое изучение шахмат. Моя мама немедленно записала меня в спецкласс, как вундеркинда. Тем более, что я уже год ходил в шахматный кружок и имел четвёртый разряд.
В это время в далёком Багио (Филиппины) как раз разворачивалась битва добра со злом. Анатолий Карпов отстаивал подобранную у Роберта Фишера корону в матче с врагом народа Виктором Корчным. То, что Корчной — враг народа нам, советским пионэрам, ежедневно сообщали по зомбоящику. В конце концов Карпов, лидировавши со счётом 5 — 2, позволил идеологическому противнику сравнять счёт. Но тут из Москвы срочно прилетела бригада гипнотизёров и шансы претендента оказались сведёнными на нет. Как это удалось советским специалистам, навсегда останется за кадром. Кстати, через 6 лет в матче с Каспаровым такой фокус у Карпова не прокатил.
Сегодня это всё кажется смешным, но тогда мы отчаянно болели за советского чемпиона. А сам чемпион и претендент не на шутку волновались по поводу своего здоровья, а то и жизни.
Мы искренне желали всяких гадостей Виктору Корчному. И ведать не ведали, что счастье человечества — не в победе одной воли над другой. А в умении оставаться людьми даже в самых сложных ситуациях.
Так что простите нас, Виктор Львович!
Е.СУРОВ: Сейчас вы прочтете не интервью, к которым, возможно, привыкли на нашем сайте. И даже ничего похожего на тот диалог, который у нас состоялся с Виктором Львовичем здесь же, в Цюрихе три года назад. Тогда с Корчным можно было разговаривать один на один, сейчас же без помощи сидевшего рядом Генны Сосонко не вышло бы ничего. Неправильно было бы публиковать аудиозапись, более того — что-то из произнесенного Корчным пришлось вырезать, отнюдь не по цензурным соображениям — у Маэстро затруднена речь. Но Генна — гарант того, что мысли прославленного ветерана переданы где-то дословно, а где-то — верно по смыслу.
Мы заняли внимание Корчного вскоре после того, как он завершил свой матч с Ульманом и незадолго до его отъезда домой в Волен (час езды от Цюриха). «Конь с2 — а1…» — с этого Виктор Львович начал общение. Его мысли были только о сыгранных партиях.
Е.СУРОВ: Как вы оцениваете этот матч с шахматной точки зрения?
В.КОРЧНОЙ: Очень слабо. Первую партию он играл на ничью, менял все фигуры… Вторая партия, несмотря на мою победу, ужасная по качеству: Ульман разыграл староиндийскую, не понимая, что происходит на доске. Третьей партией я доволен, хотя в конце, кажется, соперник имел шанс на ничью. А до этого у него была компенсация за пешку.
Е.СУРОВ: Как вы готовились к этому матчу?
В.КОРЧНОЙ: Плохо.
Г.СОСОНКО: Как же плохо, когда во второй партии вы выиграли, благодаря дебюту?
В.КОРЧНОЙ: А он не понимает дебюта!
Клетчатый Ульман. Это он не понимал дебюта?
Г.СОСОНКО: А ваш ход 6…Nd5-e7 в третьей? В подавляющем большинстве случаев в той позиции конем отступают на b6.
В.КОРЧНОЙ: Один американец со мной однажды сыграл Ne7…
Г.СОСОНКО: Что за американец? Уж не Роберт ли..?
В.КОРЧНОЙ: Американец. Мне понравилась та идея, и вот я её применил.
Е.СУРОВ: Из современных шахматистов кто лучше понимает шахматы?
В.КОРЧНОЙ: Трудно ответить. По-моему, все понимают.
Е.СУРОВ: А чемпион мира — понимает ли шахматы настолько же лучше своих соперников, насколько опережает их в рейтинге?
В.КОРЧНОЙ: Я невысокого мнения о чемпионе мира.
Е.СУРОВ: А если взять Каспарова и Карпова (оба уже представляют историю шахмат) — кого из них вы оцениваете выше как шахматиста?
В.КОРЧНОЙ: Каспаров много выше, чем Карпов.
Г.СОСОНКО: И выше, чем Фишер?
В.КОРЧНОЙ: (улыбается, делает характерный для себя плавный жест рукой) Фишер — это Фишер…
Е.СУРОВ: Недавно Спасский рассказывал, что часто разговаривает с Фишером во сне. Является ли вам в сновидениях Фишер? Или Спасский?
В.КОРЧНОЙ: Бывает.
Е.СУРОВ: Что говорят?
В.КОРЧНОЙ: Меня до сих пор интересует способность Спасского угадывать мысли на расстоянии.
Г.СОСОНКО: Здесь нельзя не вспомнить 1977 год, ваш матч с Борисом Васильевичем. Вы же чувствовали что-то, когда играли с ним?
В.КОРЧНОЙ: Да, что-то было. Он выиграл четыре партии подряд.
Е.СУРОВ: Что-то было?
В.КОРЧНОЙ: Да.
Е.СУРОВ: Что-то сверхъестественное?
В.КОРЧНОЙ: Да.
Фуршет с жёнами и Генной Сосонко. У Корчного после бегства остались в СССР жена и сын.
Е.СУРОВ: Как вы относитесь к политическим взглядам Каспарова и вообще к сегодняшней ситуации в мире?
В.КОРЧНОЙ: У Каспарова и Карпова есть что-то общее – оба они хотят стать депутатами Думы…
Е.СУРОВ: Карпов уже депутат!
В.КОРЧНОЙ: Вот именно.
Е.СУРОВ: А у Каспарова тоже подобные амбиции?
В.КОРЧНОЙ: Да, так получается.
Г.СОСОНКО: Но он два года назад эмигрировал из России и с тех пор туда не возвращается, опасаясь ареста.
В.КОРЧНОЙ: Правильно поступает!
P.S.
Рубрика: 